Основные персонажи: Клод Фролло, Эсмеральда
Пэйринг: Клод, Эсмеральда, Флёр-де-Лиз (мельком)
Рейтинг: G
Жанры: Романтика, Психология, Songfic
И снова вечер, и снова один, и снова молитва, обращенная к Деве Марии. Вот уже почти год священник Клод Фролло не находит себе покоя. Душу его раздирает на мелкие кусочки. То в жар, то в холод бросает несчастного мужчину. Поднимая руки к небу и закрывая глаза, он дрожащим голосом тихо произносит ее имя.
– Эсмеральда, – еле шевеля губами, шепчет Клод и, трясущимися от гнева и любви руками, обнимает себя за плечи, сжимая их и впиваясь в них ногтями. В голове хаос, сердце тянет вниз, в душе что-то рвется наружу. Кричать! Кричать, кричать, кричать! Хочется просто орать от этой ужасной душевной боли, которой не было тридцать шесть лет.
Отданный когда-то Богу Фролло, был схвачен цыганским демоном и теперь горит в его нежном и прекрасном пламени. Разрушен, словно карточный домик, тот мир, который строил для себя Клод много лет.
– Все пропало! – кричал священник, ударяя руками в стену и тяжко дыша.
ПродолжениеО любовь! Коварная и беспощадная страсть, которая сжигает все без остатка. Измученный терзаниями души и плоти, святой отец упал на колени. Руки его опустились в бессилии и по пальцам потекли тонкие струйки багровой крови.
Луна, освещавшая келью мученика, озарила поникшего Фролло. Мужчина поднял голову и глянул в окно глазами, полными надежды, грусти и усталости. Разорванное и искусанное покрывало, валявшееся на полу, так же было окутано лунным светом. Покрывало, на стоящей в темном углу кровати, было измято. Клод поднялся и вытер пот со лба. Слабость пробежала по телу священника, и тот оперся ладонями на витражные стекла своего окна, из которого вид выходил на старушку Ситэ. Вдалеке, среди спящего черного Парижа, сиял огонек. С губ Фролло соскользнула ухмылка и снова пропала. Ненависть заполнила душу священника, потерявшего контроль над своим телом и душой. Ему нужна была лишь она одна. Та, что танцует на площади перед людьми. Та, от которой замирает сердце, и забываешь, как дышать. Та, которою полюбил всей душой и телом. Та, что разрушала его безгрешное житье.
Но вот огонь потух, на горизонте посветлело. Снова начинается новый день. Снова мессы и молитвы. Снова она придет на площадь, и снова он услышит звуки бубна и ее прекрасный смех. Но он не сможет к ней прикоснуться, не сможет ее обнять, почувствовать тепло ее тела. Он не услышит шепот, срывающийся с ее губ, ласкающий слух. Он навеки закован в цепи, связан обетом с Богом, и ничто не сможет его разрушить. Слишком слаб, чтобы бросить все построенное, для того, чтобы начать что-то новое. Слишком слаб. Фролло вздохнул и вышел из своей кельи, накинув капюшон. Быстро спускаясь по винтовой лестнице вниз, Клод не заметил стоящую у алтаря внизу девушку.
– Простите, – вдруг окликнул юный голос. Священник обернулся, перед ним стояла молодая, шикарно одетая, белокурая девушка. – У нас репетиция венчания с моим женихом сегодня. Во сколько нам приходить?
– Не раньше двух, – сухо ответил святой отец и скрылся среди колонн, когда девушка вышла из собора. Пробегая мимо статуи Девы Марии с младенцем, Клод нервно обернулся к алтарю, убедившись, что никого кроме него самого в соборе пока нет.
– А кто это? – поинтересовался человек, стоявший перед Фролло, указывающий на Святую Деву рукой.
– Дева, – тут Клод побледнел, и его кинуло в жар, – Мария. О, Господи! – на выдохе и шепотом произнес священник, и лицо его расплылось в улыбке.
– Красивая, – отозвался интересовавшийся и, мило улыбаясь, человек протянул священнику руку. – Я – Эсмеральда, танцую тут недалеко.
Девушка кивнула головой в сторону выхода. Мужчина смотрел на цыганку, словно на привидение. "Нет, этого не может быть", – нервно думал Фролло. Его руки так и тянулись к юной красавице, чтобы прижать ее к себе, но святой отец лишь выдохнул и выпрямился.
– Цыганам тут не место, – нахмурив брови и подавляя свою сущность в душе, отозвался Клод. – Уходи.
– Простите, пожалуйста, – потупив взор, девушка двинулась к выходу.
Но, не успев сделать и пяти шагов, Эсмеральда почувствовала тепло тела, прижавшегося к ее спине. Тихое ровное дыхание над ухом, теплая щека… Ледяные руки, прижимавшие ее к мужчине.
О, сколько боли приносило это объятие несчастному Клоду, который готов был сейчас носить цыганку на руках, целовать ее ноги, который хотел гладить ее тело, не пропуская ни сантиметра. Руки его ослабли и опустились.
– Иди, – глухо произнес святой отец и оперся о колонну. – Иди.
Цыганочка провела рукой по щеке Фролло и, все так же мило улыбаясь, тихо прошептала:
– До встречи.
След ее простыл так же быстро, как и она оказалась в объятиях мужчины. Губы священника расплылись в улыбке, глаза засияли надеждой о том, что это только начало.